Поэт и переводчик Игорь Караулов — о том, надо ли вносить поправки в закон о гражданстве

Прославленный хоккеист, а ныне сенатор Вячеслав Фетисов по-прежнему мощно бьет буллиты. Только теперь не на хоккейной площадке, а на законодательном поле. Образовав неледовую дружину с двумя своими коллегами, он предложил поправки к закону о гражданстве, которые упрощают порядок получения российского гражданства для соотечественников. Насколько упрощают и кого при этом следует понимать под соотечественниками? Чем ближе момент рассмотрения законопроекта в Думе, тем ожесточеннее ведутся об этом споры — в блогосфере, на телеэкране и на заседаниях лидеров оппозиции.

Идеальный образ человека, который воспользуется новой редакцией закона, инициаторам поправок представляется примерно так: русскоязычный американец, который, не найдя себя в охваченной кризисом Америке, едет в Россию — не чужую ему страну, известную грандиозным возможностями для честного труда или бизнеса. Может быть, даже потомок русского графа, светлый мальчик, рвущийся на родину предков, чтобы вспахать целину сколковского хайтека. Противники возражают: да по вашему закону половина планеты российское гражданство получит! Сказывают, что в одном из составленных у нас списков народов, традиционно населяющих Россию, значатся китайцы и даже пуштуны. Воображение рисует дождь из российских паспортов, разбрасываемых с вертолетов над провинциями, контролируемыми движением «Талибан».

Впрочем, я не думаю, что поправки, которые «что-то кому-то несколько упрощают», сами по себе изменят лицо российской иммиграции. Оно давно уже сложилось, и это не лицо инженера из Риги или программиста из Пало-Альто. Это смуглое лицо московского дворника или бомбилы, и именно его соплеменники и есть те люди, переселение которых в Россию мог бы упростить новый закон. Дискуссия вокруг «билля Фетисова» не была бы такой бурной, если бы он не воспринимался обществом как еще одна веха на том пути, на который наше государство толкают разношерстные, но влиятельные силы: переход от стихийного или полуорганизованного завоза трудовых ресурсов к стратегии целенаправленного изменения состава населения страны.

Нам говорят, что Россия недонаселена. Возможно, что это так, хотя, коротая часы в московских пробках, меньше всего думаешь о том, что нас здесь слишком мало. Размер необходимой «человеческой докапитализации» страны разные источники определяют по-разному: 12 млн мигрантов по версии Всемирного банка, 25 млн — по мнению Института им. Е.Т. Гайдара. Дальше всех пошел депутат Госдумы Сафаралиев, предложив недавно завезти в страну 50–70 млн человек. Зачем нужны нам все эти люди?

Идея хотя бы частично слезть с нефтяной иглы и пойти, наконец, по благословенному китайскому пути давно владеет многими умами. Затруднение тут в том, что у нас нет китайцев: наш работник, избалованный сравнительно благополучным десятилетием, высоко себя ценит. Отсюда вытекает безумный, но логичный проект «демографического маневра»: залезть совочком в мировую песочницу дешевой рабочей силы и набрать себе увесистый кулечек. Примерно так поступил герой фильма «Чарли и шоколадная фабрика», когда завез из далеких джунглей на свое предприятие целое племя работящих карликов — умпа-лумпов. Умпа-лумпы могут многое. Они обустроят Сочи и остров Русский. Они воздвигнут плотины и прокопают каналы.

Пропагандисты «демографического маневра» любят с наигранной ностальгией вспоминать Советский Союз, где азербайджанец дружил с узбеком, а молдаванин с туркменом и никто не делил людей по национальностям. Давайте, мол, опять соберемся в одной стране и по-братски обнимемся. Не верьте этим людям, потому что они врут. Им не нужны здесь братья. Им нужны рабы. Вернее, им нужно больше, качественно больше рабов, потому что рабовладельческий уклад, к великому позору современной России, у нас и так уже процветает. Обычно мы обращаем на это внимание лишь тогда, когда очередной пожар в Московской области уносит еще десяток-другой таджикских или вьетнамских жизней. Тогда нам сообщают о том, что там было 200 или 400 человек, запертых в подвале или ангаре, где они работали, испражнялись и спали. Сколько таких рабов в области, очень кстати переживающей губернаторскую чехарду? Может быть, десятки тысяч. А представьте себе, что их будет десятки миллионов? И никакие российские паспорта не спасут их от бесправия, ибо такова логика данного экономического уклада. Это может лишь девальвировать само понятие российского гражданства.

Спрашивается, а есть ли альтернатива? Мне кажется, если государство чувствует, что граждан у него меньше, чем хотелось бы, оно может избрать и другой путь: повышение качества того населения, которое имеется. По такому пути идет современный Израиль: да, нас мало, но мы сильнее, умнее, здоровее других. Для этого надобны лучшее образование, лучшая медицина и лучшие гражданские институты, но только такой подход обещает нам, что хотя бы лет через 20 мы сможем предложить миру не ископаемые ресурсы и не заемную рабочую силу, а продукт интеллекта собственных Платонов и Невтонов.

http://izvestia.ru/news/540909